Выбраться из нищеты - ростовчане сдают в ломбарды золото, телефоны и технику

Люди меняют ценные вещи на деньги.

На улице Станиславского недалеко от Центрального рынка полно ломбардов и магазинов, где взамен телефона или золотых украшений можно получить «быстрые» деньги. Люди возвращаются туда вновь и вновь, чтобы заплатить за квартиру, покормить собаку или купить продукты. Корреспондент прошлась по ломбардам и комиссионкам, куда горожане приходят от безысходности и нищеты.

На вес золота

— 15 785 рублей, — говорит женский голос из маленького окошка ломбарда с выцветшей вывеской на углу Станиславского.

— Ань, у тебя есть тысяча рублей? — спрашивает сидящая у окна пожилая рыжеволосая женщина.

Аня — кудрявая девушка в мятой розовой майке и шортах — быстро достает кошелек и пересчитывает купюры. Находит тысячу. Женщина передает деньги в маленькое окошко, взамен получая зип-лок с золотыми сережками. Аня внимательно рассматривает их. Не понимаю, покупают они эти серьги или выкупают.

— Где ты брала эти сережки? Я их ни разу не видела. Подарили? — спрашивает Аня.

Значит, выкупают.

Некоторые сдают золото, чтобы купить продукты

— Сейчас распишемся и пойдем, — устало отвечает женщина.

Посреди ломбарда стоит витрина с золотыми кольцами разных цен. Замечаю добротное советское кольцо с малиновым камнем. Возле него ажурное колечко с мелкими камнями, сверкающими под лампами. Выглядят украшения хорошо, да и цены не кусаются, как в ювелирных магазинах. Аня подходит к витрине с золотыми цепочками и замирает, рассматривая украшения. Их тоже принесли сюда люди, которым очень нужны деньги.

— Че ты там увидела, Ань? — спрашивает женщина. Некоторое время в ломбарде стоит полная тишина. Наконец женщина расписывается, и они с Аней выходят из ломбарда.

— Почему вы заложили эти сережки?

— Ну вообще странный вопрос в наше время. Очень странный, — нервно смеется женщина.

— Из-за трудной финансовой ситуации, — отвечает Аня. — У человека маленькая пенсия. Коммунальные платежи большие, цены растут — это и вынуждает.

— А часто сдаете украшения?

— Я часто сдаю, да, — говорит женщина и накручивает пояс платья на палец. — Ань, пойдем, мне плохо. Вы извините.

Скупка техники

Кроме ломбардов, на Станиславского есть точки по скупке техники. Туда можно принести на запчасти, например, сломанный телефон — и быстро получить деньги. Можно продать ненужную бытовую технику вроде микроволновки, старого телевизора или пылесоса и купить бэушный ноутбук или смартфон. Хозяин одного такого ломбарда техники Олег (имя изменено. — Прим. ред.) зарабатывает и на ремонте техники.

— Телефон в закупке составляет четыре тысячи, а может и четыре с половиной. Смотришь по человеку. Начинаешь с четырех предлагать, кто-то согласился, кто-то говорит: «Хочу больше». Грубо говоря, приблизительно до восьмидесяти процентов от его стоимости, за которую ты будешь продавать, — рассказывает Олег.

Можно купить недорогой телефон или продать свой

В магазин заходит мужчина, с ним вплывает и запах перегара, заполняя всё помещение. Он что-то хрипло бурчит себе под нос, затем достает из кармана телефон.

— Короче, у меня дудка утонула, — говорит мужчина.

— Мы не занимаемся ремонтом утопленников. Только замена экранов, разъемов, кнопок-шмопок, — отвечает Олег.

— Я тебе его по дешману просто скину, — махнул рукой мужчина.

Олег понял — хочет продать мобильник на запчасти. Он берет телефон, рассматривает модель.

— Да это андроид, обыкновенная фигня.

Олег делает ему замечание, чтоб не ругался — девушка ж рядом стоит. Мужчина виновато озирается и приносит извинения. Меня обдает перегаром.

— Давно утоп? — спрашивает Олег.

— Неделю-полторы, нах.

Олег предлагает ему тысячу рублей. Мужчина, не набивая цену, тут же соглашается. Олег просит паспорт — в случае чего подстраховаться, что действительно купил этот телефон, а не украл. Мужчина достает из кармана второй телефон и пытается найти электронную версию паспорта. Безуспешно.

— Блин, у меня с собой нет ничего. Ну блин, это мой, дружище, я отвечаю.

Олег достает из-под прилавка лист бумаги и кладет перед мужчиной. Диктует, что нужно писать.

— Фамилия, инициалы, подпись и сегодняшнее число. Дальше — информация предоставлена со слов и является достоверной.

— Ну это как в полиции прям. С моих слов записано верно, — хрипло смеется мужчина, пошатываясь. — Просто че-то задержался в Крыму, нах, там его утопил. Вот такая фигня. Всё, от души.

Получив на руки тысячу рублей, он радостно складывает купюру и покидает магазин.

— С точки зрения закона, я не имел права сейчас купить у него устройство без какого-либо документа, удостоверяющего личность, — говорит Олег. — Но у нас закон гласит, что я не имею права не доверять информации человека, усомниться в его честности и порядочности. У меня нет никаких доказательств, решения суда или иного органа, говорящего мне о том, что человек является вором.

Проверить, действительно ли техника принадлежит тому, кто ее принес, в моменте нельзя. Это выясняется гораздо позже, если в магазин придут сотрудники полиции.

Когда краденый телефон кто-то покупает и вставляет сим-карту, полиция быстро выходит на нового владельца. Тот рассказывает, где покупал смартфон. Полиция едет в магазин и просит показать закупочный акт, где принесший телефон человек указывал свои паспортные данные. Так органы могут выйти на вора. В этом случае магазин ничего не теряет, так как успел продать телефон. Но если полиция первым делом находит вора и тот рассказывает, что отнес гаджет в магазин, телефон забирают. Вернуть деньги за купленный гаджет можно только в суде.

— У меня, как у второго звена, по закону даже с витрины могут изъять, несмотря на то, что я предоставлю закупочный акт. А у человека, который устройство купил, по закону изъять не могут. Государство считает, что этот человек честный покупатель, — поясняет Олег.

Он несколько раз попадал на десятки тысяч рублей. Когда-то студенты продали ему два ноутбука, так как пропили все деньги. Через пару дней они вернулись в сопровождении полиции. Выяснилось, что эти ноутбуки парни украли у своих однокурсников, вскрыв комнату в общежитии.

— И всё, у меня эти два ноутбука забрали, несмотря на то, что я отдал по 25 тысяч. А мне сказали: «Можете подать на них в суд и взыскать с них эти деньги». Но адвокат дороже обойдется, поэтому я не подавал в суд, — рассказывает Олег.

Другой случай был, когда девушка продала магазину айфон — якобы, чтобы муж быстрее купил новый. Олег успел быстро продать телефон, и через несколько дней в магазин пришли из полиции и попросили закупочный акт. Полицейские были удивлены, когда увидели фамилию заявительницы в расписке.

— Она в ювелирном магазине увидела сережки за 20 тысяч рублей. Она посчитала, что муж ей откажет, и решила продать телефон. Купила себе эти сережки, пришла домой и сказала мужу, что телефон украли. Муж сказал: «Поехали писать заявление». Выяснилась в итоге вот такая ситуация, — рассказывает Олег.

В магазин заходит женщина в застиранном розовом сарафане. На ногах — заношенные сланцы. Одной рукой она придерживает небольшую сумку через плечо, другую держит за спиной. Мнется.

— А вы телефоны не ремонтируете? — тихо спрашивает.

Тут же замечает на витрине смартфоны по семь-восемь тысяч рублей и переключается на них. Олег объясняет, что выгоднее будет купить новый телефон, нежели тратиться на ремонт. Женщина соглашается — лишних денег нет. Поинтересовавшись, сколько стоит бэушная труба на пылесос, покупательница вышла из магазина.

Люди продают свои вещи из-за нужды

— Какие люди сюда приходят?

— Люди с деньгами сюда не заходят. В основном сюда приходят люди не от хорошей жизни, от нужды. Люди продают телефоны, чтобы за квартиру заплатить, за электричество, за лекарства. Приходит мужчина, говорит: «Мне собаку кормить нечем. Я за себя не переживаю, а вот за собаку переживаю. Занимать я не хочу, не люблю быть должен».

У Олега есть постоянный покупатель, который работает, работает, но потом срывается — и уходит в запой. Пропивает телефон, телевизор, магнитофон — всё, что найдет в доме.

— Потом он приходит с мамой, она его приводит за ручку: «Нам как обычно. Ему нужен телефон для работы, чтоб он смог выкладывать объявления в интернете, принимать заказы, смотреть карты». Потом он приходит, покупает ноутбук, планшет, то есть всё нормально. Затем в один прекрасный день открывается дверь — и вот такое вот стоит на пороге: «Братан, забери телефон. Я у тебя его покупал за 15, за 10 забери». Через несколько дней приходит: «Братан, забирай ноутбук».

С помойки — в интернет

На Станиславского большой разброс барахолок и антикварных лавок. Есть магазины для среднего кошелька, с простыми недорогими товарами. Это советская посуда, старые вазы, украшения, картины, стеклянные новогодние игрушки. Но можно найти лавки с люксовым антиквариатом, где цены на фарфоровые статуэтки начинаются от 300 тысяч рублей. Их покупают на аукционах по всему миру и привозят сюда. Покупатели, в основном, это зажиточные ростовчане, москвичи, а еще музеи.

На барахолках можно купить практически всё

И владельцы магазинов дорогого антиквариата, и хозяева барахолок жалуются, что покупателей совсем мало. Хозяин антикварной лавки Денис (имя изменено. — Прим. ред.) говорит, что с появлением сайтов объявлений весь бизнес ушел туда. Теперь на барахолки приходят, чтобы купить товар и продать его в интернете в несколько раз дороже. Либо чтобы продать вещи, найденные на помойках.

— Я знаю бабушек, которые в 85 лет на руках подтягиваются, в жбан запрыгивают и шерстят. Они называют это «попасть на хороший выброс», когда кто-то продает доставшуюся от бабушки в наследство квартиру и выкидывает барахло. Ни в одной стране мира бомж, который не работает, не будет каждый день пьяный и сытый. Это промысел, именно народный промысел — ходить по мусоркам. Раньше «крутые» выставляли под жбаны, а сейчас все стали выставлять на сайты, — шутит Денис.

Посуда, картины, сумки

Но на барахолки всё же приходят люди, которые не могут себе позволить купить кроссовки за 12–15 тысяч. Сейчас, уверен Денис, все деньги люди тратят на еду, а на одежду остаются копейки.

— Работает фактор обнищания народа. Всё дорожает, на вещи денег остается меньше. Люди покупают, не стесняясь, обноски. Это прибыльный бизнес. Просто у нас в стране разделилась категория: люди есть бедные, а есть богатые. Среднего класса как такового нет, — рассуждает Денис.

Он обводит взглядом раскаленную улицу Станиславского — напротив, на ступенях наливайки, сидит бомж. Мимо него проходят другие потрепанные мужчины.

— Я ее называю улица Маргинальная. Тут алкоголики, цыгане, наркоманы. Надо быть аккуратнее. В основном, здесь люди ходят в наливайки. Одна, напротив вторая. Напились, пропились и довольные жизнью, — говорит задумчиво Денис. — Когда-то сюда к нам зашел Алексей Логвиненко и спросил: «Это что такое?». Я говорю: «Это показатель благосостояния уровня жизни нашего народа».