Одна только мать величала ее пол­ным именем — Анастасия, а все кру­гом звали Настенькой. Было даже как-то странно называть ее иначе, такую пигалицу, от горшка два вершка.

За короткий срок в жизни Настеньки произошли знаменательные события. Ее скудная доселе автобиография по­полнилась важными данными, столь необходимыми для будущих анкет. По­лучила паспорт. Вслед за восьмилет­кой окончила с отличием кулинарную школу. Приказом по районному тресту общественного питания ее зачислили поваром в столовую № 22.

Впервые снаряжая дочку на работу, мать придирчиво оглядела ее с головы до пят. В новом костюме с кримпленовой юбочкой, не очень короткой, но и не слишком длинной, с маленькой су­мочкой, чистенькая, опрятная, скром­ная — придраться не к чему.

—Смелее, Анастасия! — напутствова­ла мать на всякий случай. — Учись у старших, не выставляйся, не будь бе­лой вороной...

— Первый трудовой день Настеньки начался с того, что ей выдали длин­ный, до пят, белоснежный халат и на­крахмаленный поварской колпак. От волнения она долго не могла завязать тесемки халата. С трудом с ними упра­вилась и, не чуя под собой твердой почвы, предстала перед шеф-поваром. Тот, смерив ее недоверчивым взгля­дом, для порядка спросил, чему их учили в школе кулинарного искусства. Настенька в ответ что-то залепетала, но шеф не дал ей договорить и тут же поручил в виде испытания самостоятельно приготовить соусы и приправы ко вторым блюдам.

Настенька блестяще справилась с за­данием.

Строгий и хмурый шеф-повар, отве­дав Настенькину продукцию, высоко оценил ее:

—Молодец. Далеко пойдешь!

Подружки по кухне поздравили ее с первым успехом. На душе у Настеньки стало светло и празднично.

Рабочий день прошел быстро и не­заметно. Шумной, веселой ватагой вы­сыпали из столовой поварихи, офи­циантки, судомойки. У каждой руки бы­ли отягощены сумками, сетками, кошелками, загруженными по самый край всякой кулинарной снедью в количест­ве, вполне достаточном для устройства банкета минимум на десять персон. Лишь одна Настенька держала в руке маленькую дамскую сумочку, где едва вмещался носовой платочек, пробные духи, мелкая разменная монета для проезда в автобусе.

Старая судомойка бабка Уля не вы­держала и затараторила в адрес но­венькой поварихи:

—Тю! Вот расмешила! Кто это те­бя надоумил приходить на работу в столовую с такой мелкой тарой?

— То мама вчера подарила...

— Ишь, какая она у тебя сознатель­ная! Хочешь прослыть белой вороной?! Чтобы завтра же была при полном па­раде — с авоськой или с кошелкой... Нечего выставляться!..

Бедовые официантки поддержали бабку Улю дружным, жизнерадостным смехом.