Судебное заседание по делу экс-министра здравоохранения Ростовской области 22 января ожидаемо завершилось прекращением уголовного преследования второго подсудимого – бывшего заместителя министра здравоохранения Станислава Беседовского.

Еще на предыдущем заседании, 19 января, адвокат Беседовского заявила ходатайство о прекращении уголовного дела в отношении ее подзащитного по истечению сроков давности. Поскольку замминистра обвинялся по части 1 ст. 286 УК РФ, а с момента окончания преступления прошло шесть лет, то сроки давности вышли. В этот день подсудимый был освобожден из-под стражи.

22 января гособвинитель согласилась с обоснованностью ходатайства защиты и с тем, что уголовное преследование Беседовского можно прекратить по срокам давности. Судья Дмитрий Бондарь объявил перерыв, а, вернувшись, сообщил решение.

— Суд постановил: прекратить уголовное преследование в отношении Беседовского Станислава Григорьевича в соответствии с пунктом 1, части 3, статьи 24 УПК РФ. Избранную меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении отменить, — зачитал судья.

После этого Станислав Беседовский вместе со своим адвокатом покинул зал заседания. Бывший замминистра стал совсем свободным человеком, пусть и освобожденным «по нереабилитирующим основаниям». А суд над экс-министром Татьяной Быковской, обвиняемой по части 2 ст. 286 УК РФ, продолжился.

Станислав Беседовский.

В этот день было допрошено несколько свидетелей защиты. В ходе допроса гендиректора ООО «Центр 100 Ростов-на-Дону» Натальи Петровой выяснилась судьба еще одного фигуранта уголовного дела – руководителя этой компании Виктора Сагаля. Дело в том, что, попадание в историю с уголовным делом не помешало этой фирме продолжить оказывать услуги по вывозу медицинских отходов из медучреждений Ростовской области.

Из слов Петровой выяснилось, что у «Центра 100» два генеральных директора, и Виктор Сагаль продолжает руководить фирмой.

— Мы с ним вместе работаем. У нас разные обязанности: у него более финансовые, у меня – «контрактные»: я смотрю на исполнение контрактов, — сообщила «дубль-гендиректор».

— А он что – не скрывается? Вы знаете, что он в розыске находится? — спросил у свидетельницы адвокат Павел Лапшов.

— Я знаю, что он находится в розыске, но мы общаемся на день по нескольку раз – и по видеосвязи, и по WhatsApp, — сказала Петрова.

— А где он живет? — на всякий случай уточнил адвокат.

— В Эстонии. Всем известно где, — невозмутимо отвечала свидетельница.

Основной лейтмотив ответов «дубль-гендиректора» сводился к обелению деятельности руководимой ею компании. Но также свидетельнице пришлось ответить и на вопросы о злосчастной «рекуперации».

Известно, что компания «Центр 100» выигрывала торги на право вывоза медотходов в том числе и потому, что в техзадание торгов было внесено требование рекуперации отходов – извлечения из них полезных компонентов. Поскольку конкуренты «Центра 100» не имели оборудования для этого, то они проигрывали торги. «Центр 100» же, продекларировав готовность производить рекуперацию, выигрывал.

Наталья Петрова подтвердила, что договоры о рекуперации отходов заключались только с государственными медучреждениями. С коммерческими же заведениями – стоматологическими или лечебно-косметологическими кабинетами – такие договоры не заключались. Однако, по версии гендиректора, появление пункта о «рекуперации» в договорах появилось вовсе не для того, чтобы отсекать конкурентов «Центра 100». Петрова утверждала, что у стоматологических кабинетов было заметно меньше отходов, туда «Центр 100» не поставлял расходные материалы – тару – ну, и потому рекуперировал их отходы, обойдясь без упоминания этого факта в договорах.

Виктор Сагаль и губернатор РО Василий Голубев во время посещения предприятия «Центр 100 Ростов-на-Дону».

Тема рекуперации возникла и при допросе еще одного свидетеля. Ранее гособвинение приводило данные экспертизы о том, что производственные процессы, происходившие на предприятии «Центра 100», нельзя назвать рекуперацией.

«На исследуемом объекте ООО «Центр 100 Ростов-на-Дону» процесс рекуперации не производится, производственного помещения, оборудованного для его осуществления, не имеется», — приводил выводы экспертов прокурор Павел Рыбцов. В ответ защита Татьяны Быковской позвала на процесс предпринимателя Георгия Щербакова, предприятие которого получало от «Центра 100» пластик для дальнейшего использования.

В ходе допроса свидетеля по видеосвязи у присутствующих в суде возникли вопросы: что же представлял собою «рекуперированный» пластик на выходе из предприятия «Центр 100». Ранее другие свидетели утверждали, что пластик представлял собою «спекшуюся массу». По словам же Щербакова, в получаемом им «сырье» можно было различить и шприцы, и капельницы, и «баночки», которые в «Центре 100» паковались в мешки.

— Эти «шприцы» представляли собою какую-то спеченную массу или, как мы представляем себе, шприцы «по отдельности»? — спросил судья.

— Нет, это была немного спеченная масса… Ну, не то, чтобы полностью спеченная масса, а шприц, который, как было видно, обработан термически. У него форма была изменена. Он не был уже похож на шприц, а это была какая-то загогулинка. Первичной формы – капельница ли это или какая-то баночка из-под капельницы – это уже не имело. Сырье, обработанное термически, — с трудом, наконец, сформулировал свидетель.

Контейнеры с медотходами.

На следующих заседаниях сторона защиты – теперь только одной подсудимой – продолжит представлять свои доказательства.

Напомним, что экс-министр здравоохранения Ростовской области Татьяна Быковская и ее бывший заместитель Станислав Беседовский обвинялись по статье 286 уголовного кодекса «Превышение должностных полномочий». Они были обвинены в том, что создавали преимущества для компании «Центр 100 Ростов-на-Дону» на торгах по оказанию услуг по обращению с медицинскими отходами.

Беседовский обвинялся по части 1 ст. 286 УК РФ. Если бы его осудили, то ему грозило лишение свободы на срок до четырех лет. Это преступление считается преступлением «средней тяжести», и сроки давности по нему наступили через шесть лет после окончания преступления.

Быковская, как лицо, занимавшее государственную должность субъекта РФ, обвиняется по части 2 ст. 286 УК РФ. Ей грозит лишение свободы на срок до семи лет. Ее преступление относится к категории «тяжких». Сроки давности по нему наступят только через десять лет после окончания преступления.

Слушания уголовного дела идут в Кущевском районном суде Краснодарского края с лета 2022 года. 20 октября 2023 года суд взял под стражу обоих подсудимых. Татьяна Быковская была арестована на полгода, а Станислав Беседовский на три месяца – до 20 января.

Татьяна Быковская и Станислав Беседовский не признавали вины. В январе Беседовский согласился на прекращение своего уголовного преследования по истечению сроков давности.